Предыдущая Следующая

голос Гужа, тонкие подголоски Колонденка и Недосеки.

   - Эй, активистка! - рявкнул Гуж. - По-хорошему открой! А то хуже будет!

Ты меня знаешь!

   - Кол тебе в глотку! - крикнула она, не сдержавшись, и тотчас пожалела:

зачем было отзываться? Пусть бы не знали, где она,  стучали  бы  в  дверь,

бились бы головой о стены.

   Она думала, что они будут взламывать дверь, а они ударили  по  окну,  в

хате зазвенело, посыпалось стекло, потом с треском разлетелась  рама.  Это

было уже хуже, так  они  скоро  будут  в  сенях.  Хорошо,  что  в  истопке

маленькое оконце, в такое не влезешь. Но что-то они придумают...

   - Богатька, выходите сами,  не  бойтесь  -  послышался  рассудительный,

почти спокойный голос Свентковского. "И этот тут! -  со  злостью  подумала

Степанида. - Добренький, называется..."  -  Покажите  только,  где  бомба.

Слышите? Вас мы не тронем.

   "Ишь чего захотели!" -  подумала  Степанида  и  отползла  от  дверей  к

жерновам. Они там, похоже, все уже топтались в сенях, наверно, кто-то один

влез в окно и открыл остальным двери. Но дверь в истопку они не откроют.

   Только она подумала так, как дверь из сеней  сильно  дернулась,  что-то

грохнуло и посыпалась труха со стены, и еще загрохотало с треском,  видно,

они били по двери топором. Конечно, это было похуже, это меняло дело,  все

сужая тот непрочный круг безопасности, в котором она оказалась и  где  все

меньше оставалось места для какой-либо надежды. Но она  ни  на  что  и  не

надеялась,  она  четко  представляла  свою  судьбу,  только  до  последней

возможности оттягивала свой самый последний час. Так, как  она  хотела,  к

большому сожалению, не получилось, ее планы рушились. Но тогда  непременно

надо, чтобы и по-ихнему тоже не вышло.

   Наверно, они могли бы застрелить ее и из-за двери -  укрыться  от  пули

здесь было негде, но они не стреляли.  Скорее  всего  она  нужна  была  им

живая. Чтобы сказать, где бомба, что ли? Значит, от Корнилы  главного  они

не узнали. Но от нее не узнают и подавно.

   Кажется, они уже все вчетвером ломились в дверь, которая ходила ходуном

в проеме, лишь  крепкий  кованый  крюк  и  железные  петли  не  давали  ей

развалиться на части.  Но  ведь  разобьют  все  равно.  Рано  или  поздно.

Степанида уже знала, что надо сделать, и теперь лишь испугалась при мысли,

что может не успеть, опоздать. На  коленях  она  сунулась  под  жернова  и

дрожащими руками выкатила оттуда тяжелую бутыль с керосином. Они все били,

дверь  сотрясалась,  трещала.  Степанида  вытащила  из   узкой   горловины

Предыдущая Следующая