Предыдущая Следующая

в соответствии с жесткими законами жестокого  века,  и  вот  однажды  воля

случая едва не вовлекла Петрока Богатьку  в  самый  эпицентр  человеческой

драмы.

   А что же Петрок?

   Хорошо это  или  плохо,  но  он  был  человеком  определенных  качеств,

наверно, малоприспособленным для новой эпохи, и поступал сообразно  своему

характеру. Хотя, может, оттого и вдоволь настрадался в жизни.

   ...С рождества в тот год валил густой снег, а за три  дня  до  крещения

началась такая вьюга, какой тут не знали, может, от сотворения мира. Снега

намело полон двор, несколько дней невозможно было выбраться  из  хаты.  Но

надо было принести воды, нарубить  дров,  досмотреть  скотину,  и  Петрок,

прежде чем открыть двери в хлев, каждый раз вынужден  был  откапывать  их;

чтобы протиснуться внутрь.  Спустя  полчаса,  однако,  от  его  работы  не

оставалось  и  следа  -  сплошь  во  дворе  громоздилась   толща   тугого,

спрессованного ветром снега.

   В тот день, правда, сверху не сыпалось, больше мело  низом,  надуло  на

дворе длинный сугроб от  хлева  до  дровокольни,  немного  поменьше  возле

колодца, под тыном. Верх колодезного сруба оказался  вровень  с  сугробом,

Петрок едва добрался до него с ведром, но набрать воды было невозможно - в

срубе чернела лишь узенькая, будто нора, дырка-отдушина. Петрок  про  себя

выругался. Настроение его и без того было скверным - только что  поругался

с женой. Ссора вышла из-за хлеба,  который  чрезмерно  берегла  Степанида,

домешивая в него картошку, отруби, и его уже  нельзя  было  взять  в  рот,

такой он был жесткий, невкусный. Конечно, у Степаниды была на то  причина:

ржи в засеке осталось чуть больше мешка, а до весны и первой травы было не

меньше четырех месяцев. Как тут не беречь! Но через  эту  ее  бережливость

можно было вытянуть ноги, не дожив до весны, а Петрок хотел  еще  маленько

пожить и сказал сегодня о том Степаниде.

   Притоптав снег у колодца, он пристегнул к  цепи  ведро,  которое  сразу

застряло в снежной норе, не доставая воды. Чтобы  протолкнуть  его,  нужна

была палка, Петрок оглянулся, да так и застыл над заметенным колодцем.  По

снежной целине от большака пробирались три темные фигуры,  ступая  след  в

след, люди медленно шли под ветром, который бешено курил от их ног снегом,

нес его через все поле к сосняку, где чернели на большаке две  легковушки.

Возле них тоже кто-то копошился. Ну, ясно,  замело,  там  всегда  заметало

зимой, особенно на въезде в сосняк, вряд ли там сейчас пройдут легковушки,

подумал Петрок, снял рукавицу, высморкался. Теперь уже не  было  сомнения,

Предыдущая Следующая