Предыдущая Следующая

яйцами. Возле двери в соломе иногда  неслись  куры  и  теперь  лежало  два

желтых несвежих подклада.

   - А если его сюда? - сказала Степанида,  шире  растворяя  низкую  дверь

засторонка. - Он же тихий, будет сидеть. Авось не найдут.

   Найдут или нет, кто знает, но Петрок за совместную жизнь привык слушать

жену, она была неглупая баба, а главное, всегда твердо знала, чего хотела.

И, хотя забота о поросенке была теперь не  самой  большой  у  Петрока,  он

послушно взялся за устройство нового убежища. Прежде всего повытаскивал из

засторонка в беспорядке набитый  туда  многолетний  хлам:  какие-то  сухие

палки, старое, обгрызенное свиньями корыто, поломанное, без спиц колесо от

телеги, давнюю, может, дедовскую еще  соху  со  ржавыми  лемехами.  Спустя

полчаса ломаным ящиком и  палками  кое-как  отгородил  небольшой  закуток,

принес из пуньки соломы, не ровняя ее, чтобы меньше было заметно,  напихал

в отгородку. Степанида тем временем, почесывая за ушами подросшего за лето

поросенка, тихонько привела его из хлевка.

   - Вот сюда... Теперь сюда. Вот молодец...

   "Как малого", -  подумал  Петрок,  пропуская  внутрь  будки  поросенка,

который,  тихо  подавая  голос,  доверчиво  обнюхал  порожек,   солому   и

удовлетворенно устроился в своем катухе, вовсе не  подозревая  о  нависшей

над ним опасности. В самом деле, это был упитанный спокойный поросенок,  и

им очень не хотелось лишиться его. Может, еще и уцелеет, если будет  иметь

свой, хотя бы небольшой, свинячий разум,  не  заверещит  при  посторонних,

думал Петрок.

   - Ну вот, - спокойнее сказала Степанида. - Все  скрытнее  будет.  Пусть

сидит там.

   Они вернулись во двор, где с тревожным  ожиданием  в  печальных  глазах

стояла Бобовка, возле ее ног бродили две курицы.

   - А как же куры? - спросил Петрок.

   Их тоже  следовало  прибрать  куда-нибудь  подальше  с  глаз,  но  куда

спрячешь дурную курицу?  Тихо  она  не  может,  а,  снеся  яйцо,  радостно

закудахчет на всю околицу и тем  погубит  себя.  Но  что  там  куры,  куда

больших забот требовала корова, как бы на нее первую и не обрушилась беда.

   - Корову, может, в Берестовку отвести?  К  Маньке?  Все  же  дальше  от

местечка, - неуверенно предложил Петрок. Но Степанида тут же возразила:

   - Ну, не. Бобовку я в чужие руки не отдам.

   - Как же тогда?

   - В Бараний Лог. На веревку или спутать. Пусть ходит.

   - А ночью?

   - А ночью, может, не приедут. Они же днем больше шарят.

   Слабая это была надежда на ночь, но иного,  видать,  не  придумаешь,  и

Предыдущая Следующая