Предыдущая Следующая

     -- Да  нет  же,  Саша,  нет!  -- Искра взяла его за руку и

встряхнула, точно взбалтывая остатки смелости.-- Ну же? Ну?

     -- Давай поцелуемся.

     Наступила длинная пауза, во время которой Сашка чувствовал

себя крайне неуютно. Сначала он сидел не шевелясь, пришибленный

собственной отчаянной решимостью, потом  задвигался,  запыхтел,

сказал угнетенно:

     -- Ну вот. Я же ведь просто так...

     -- Давай,-- одними губами сказала Искра.

     Сашка набрал побольше воздуха, потянулся. Искра подалась к

нему,  подставляя  тугую  прохладную  щеку. Он прижался губами,

одной рукой привлек ее к себе за  голову  и  замер.  Они  долго

сидели  неподвижно,  и Искра с удивлением слушала, как забилось

сердце.

     -- Пусти... Ну же.-- Она выскользнула.

     -- Вот...-- тяжело вздохнул Сашка.

     -- Страшно, да? -- шепотом спросила Искра.-- У тебя бьется

сердце?

     -- Давай еще, а? Еще разочек...

     -- Нет,-- решительно сказала она и отодвинулась.-- Со мной

что-то происходит и... И я должна подумать.

     С ней  действительно  что-то  происходило,  что-то  новое,

немного   пугающее,   и   поцелуй  был  не  причиной  этого,  а

множителем, могучим толчком уже пришедших в движение сил. Искри

догадывалась, что это за силы, но сердилась на них за  то,  что

они  пробудились  раньше,  чем  им  полагалось по ее разумению.

Сердилась и терялась одновременно.

     Наступило время личной  жизни,  и  девочки  встречали  эту

новую  для  них  жизнь с тревогой, понимая, что она -- личная и

 

мамы.  Жизнь  эту  нужно  было встречать один на один: женщины,

которые пробуждались в  них  так  одинаково  и  так  по-своему,

жаждали самостоятельности, как все женщины во все времена.

     И в этот тревожный и такой важный период своей жизни Искру

потянуло  не к Зиночке, которую она упорно считала девчонкой, а

к Вике Люберецкой. Гордой Вике, которая  --  Искра  чувствовала

это  --  уже перешагнула рубеж, уже осознала себя женщиной, уже

приноровилась к этому новому состоянию и гордилась им. В первую

очередь им, а уж потом -- своим знаменитым  отцом.  Так  думала

Искра,  но  являться  без  предупреждения  не хотела, уловив во

время первого визита неудовольствие хозяйки.  И  еще  в  классе

сказала:

     -- Я хочу вернуть Есенина. Можно мне прийти сегодня?

     -- Приходи,--  ответила  Вика,  не выразив никаких чувств.

Искре это не  понравилось  (она  все  же  надеялась,  что  Вика

обрадуется),  но  решимость  ее не поколебалась. Сделав уроки в

школе -- она часто так поступала, потому  что  устные  предметы

Предыдущая Следующая