Предыдущая Следующая

– Что же вы все о постах толкуете, о воздержании, а сами по шесть раз в день за стол садитесь?

– Так, доченька, наше дело старушечье… А тебе вот надо еще суметь возненавидеть свое тело, аки темницу души. Такова первая заповедь христиан духовных.

– Не пойму я вас, – промолчав, сказала Зина. – Бабушка Марфа говорила: душа человеческая – храм Божий, надо держать его в чистоте…

Старушки обиженно поджали губы. Евдокия проговорила:

– Каждый человек может стать достойным сосудом для воплощения божия. Марфа – баптистка, а они, баптисты, хоть и говорят об этом, да не усердно об этом заботятся. Только мы, христиане духовные, люди Божьи…

– Да и мы, сестрица, много отошли от наших прежних заповедей, – возразила ей Гликерия. – Раньше у нас говорили: «Неженатые, не женитесь, женаты, разженитесь. Вы, мужеск пол, сколь можно реже глядите на жен и девиц, вы, жены и девицы, пуще огня мужчин опасайтесь». А теперь… Христос Григорий…

– Какой Григорий?! – невольно воскликнула Зина. – Христа Иисусом же называют!

Гликерия улыбнулась, открыв беззубый рот, пояснила:

– По нашей вере Бог может воплотиться в любом человеке. И в тебе может, коль заслужишь. Брат Григорий вот давно удостоился. А кто удостоился, того мы зовем христосом… Так о чем я? Ага, Христос Григорий, говорю, новые обряды ввел, не слыханные ранее.

– Ты не трогай Григория, святой он, – повысила голос Евдокия.

– А чего «не трогай»… Где видно, чтоб у духовных христиан детей макали в поганую купель! Еще бы гриву отрастил, как православный жеребец! Так и до икон дойдем.

– Гликерия! Поразит Господь! – грозно предупредила Евдокия.

– Да что, я так… – сразу остыла Гликерия.

– То‑то же… Христос Григорий знает, видано или не видано. В нем Бог. Говорит, надо теперь детей крестить – значит, надо.

– Да я что, разве я перечу? Я только говорю. Или вот большие радения. Где это видано, чтоб свальный грех…

– Гликерия! – опять дребезжала Евдокия.

– Да я что? Я только говорю, что раньше была заповедь: вы, мужеск пол…

Так и жила Зина, слушая ежедневно бесконечные споры о заповедях духовных христиан, которые теперь нарушаются, о каком‑то неведомом ей Христе Григории… И ей даже любопытно было взглянуть на него.

Однажды ее желание исполнилось.

Под вечер открылась дверь, и через порог шагнул высокий, еще не старый, красивый мужчина. Одет он был в простой пиджак из недорогого шевиота, уже выгоревший на солнце, брюки пыльные, порядком стоптанные сапоги.

Предыдущая Следующая