Предыдущая Следующая

– Хороший засол, ах хороший! – крякнул Демид. – Не перевелись, видно, в Сибири мастерицы соленья готовить.

И снова пососал нижнюю губу.

«Не растерял, значит, зубы‑то, крепкие еще у дьявола», – опять подумал Устин. А вслух проговорил:

– Выходит, не хочешь все прямо сказать?

– Что ты, что ты… Какие могут быть тайны меж нас! – Демид вытер не спеша платком вспотевшее лицо. – Слуга Господень я.

Устин бросил в тарелку кусок курятины, вытер пальцы салфеткой.

– Эт‑то ловко ты… Поп, значит! Отец Дорофей?

– Ну, вроде бы…

– Обедни служишь? Проповеди говоришь?

– Случается… – Демид ткнул вилкой еще в один огурец и понес в свою тарелку… Огурец был крепкий, тяжелый, он соскользнул с вилки и упал на скатерть. Демид тотчас проколол его снова насквозь и, придерживая пальцами другой руки, переволок наконец к себе. – Утешаю в горестях, благословляю в радостях.

– Понятно, – усмехнулся Морозов.

На самом деле ему ничего не было понятно. Демид был совсем не похож на священника. Борода, правда, есть, но небольшая, жиденькая. Руки вон жилистые, сильные, под рубахой так и играют мускулы. Состарился, а руки все как у мясоруба. Во всяком случае, у попов таких рук не бывает. И глаза… да и вообще весь он скорей смахивает на мясника, чем на священника. Даже когда был в белой, чуть не до пят, рубахе, в нем не было ничего поповского… А разговор? Разве так говорят попы?

– Врешь ты, однако, – сказал Устин. – Какой из тебя поп?

Демид пожал плечами:

– Попы – они разные бывают. Но какими бы ни были, все угодны Господу, потому что все так или иначе служат ему, ибо все несут народу благую весть о грядущем царстве Божием… Что‑то плохо пьешь, давай‑ка…

Демид налил себе третью рюмку.

– Погоди‑ка! – Морозов хлопнул даже себя по лбу. – Так вон из каких ты попов! Как же это мне сразу не стукнуло? Из баптистов ты, что ли, как Пистимея моя?

– Ну… может быть, – опять неопределенно ответил Демид с усмешечкой. – Какая тебе‑то разница? Пей, что ли.

Но Устин отодвинул рюмку.

– Как же ты в наших краях оказался? – спросил он. – Или… не покидал их? Не должно вроде…

– Долго обо всем рассказывать, Устин. До войны в тюрьме пришлось посидеть. Кабы не немцы, вряд ли вышел бы оттуда живым… Да, так вот. Потом… потом в Освенциме был, в Бухенвальде… В общем, много этих лагерей смерти прошел.

Устин поднял голову. Демид скривил губы, пояснил:

Предыдущая Следующая