Предыдущая Следующая

Шарик, Шарик!

     Опять  Шарик.  Окрестили.  Да  называйте   как   хотите.   За   такой

исключительный ваш поступок.

     Пес мгновенно оборвал кожуру, с всхлипыванием вгрызся в краковскую  и

сожрал ее в два счета. При этом  подавился  колбасой  и  снегом  до  слез,

потому что от жадности едва не заглотал веревочку. Еще, еще лижу вам руку.

Целую штаны, мой благодетель!

     -  Будет  пока  что...  -  господин  говорил  так  отрывисто,   точно

командовал.  Он  наклонился  к  Шарику,  пытливо  глянул  ему  в  глаза  и

неожиданно провел рукой в перчатке интимно и ласково по Шарикову животу.

     - А-га, - многозначительно молвил он,  -  ошейника  нету,  ну  вот  и

прекрасно, тебя-то мне и надо. Ступай за мной. - Он пощелкал  пальцами.  -

Фить-фить!

     За вами идти?  Да  на  край  света.  Пинайте  меня  вашими  фетровыми

ботиками, я слова не вымолвлю.

     По всей Пречистенке сняли фонари.  Бок  болел  нестерпимо,  но  Шарик

временами забывал о нем, поглощенный одной мыслью - как бы  не  утерять  в

сутолоке чудесного видения в шубе  и  чем-нибудь  выразить  ему  любовь  и

преданность. И раз семь на протяжении Пречистенки до Обухова  переулка  он

ее выразил. Поцеловал в ботик у Мертвого переулка, расчищая дорогу,  диким

воем так напугал какую-то даму, что она села на тумбу,  раза  два  подвыл,

чтобы поддержать жалость к себе.

     Какой-то сволочной,  под  сибирского  деланный  кот-бродяга  вынырнул

из-за водосточной трубы и, несмотря  на  вьюгу,  учуял  краковскую.  Шарик

света не взвидел при мысли, что богатый чудак, подбирающий раненых псов  в

подворотне, чего доброго и  этого  вора  прихватит  с  собой,  и  придется

делиться моссельпромовским  изделием.  Поэтому  на  кота  он  так  лязгнул

зубами, что тот с шипением, похожим на шипение дырявого  шланга,  забрался

по трубе до  второго  этажа.  -  Ф-р-р-р...  га...у!  Вон!  Не  напасешься

моссельпрома на всякую рвань, шляющуюся по Пречистенке.

     Господин оценил преданность и у самой пожарной команды,  у  окна,  из

которого слышалось приятное ворчание валторны, наградил пса вторым  куском

поменьше, золотников на пять.

     Эх, чудак. Подманивает меня. Не беспокойтесь! Я и сам никуда не уйду.

За вами буду двигаться куда ни прикажете.

     - Фить-фить-фить! Сюда!

     В  Обухов?  Сделайте  одолжение.  Очень  хорошо  известен  нам   этот

переулок.

     Фить-фить! Сюда? С удово... Э, нет, позвольте. Нет. Тут швейцар. А уж

хуже этого ничего на свете нет. Во много раз опаснее дворника.  Совершенно

Предыдущая Следующая