Предыдущая Следующая
Немного погодя девочка, закрыв глаза, повторяла и повторяла
на память: «Адам родил Авеля и Каина; Каин родил Еноха, Енох родил Ирода; Ирод
родил Михаила…»
– Не Михаила, доченька, – Мехиаеля. А Михаил – это
архангел, сокрушивший дьявола Сатану, который хотел сесть на небесный престол
самого Господа. Хотел, да попал со своими шаромыжниками, что хотели помочь
Сатане, прямо в ад, в котлы горючие. Ну, мы дойдем еще до сего места. Мехиаеля,
говорю, родил Ирод…
– «Мехиаеля… – покорно повторяла девочка. –
Мехиаель родил Мафусаила; Мафусаил родил Ламеха; Ламех родил от жены Ады Иавала
и Иувала да от жены Циллы сына Тувалкиана и дочь Ноему…» Мама, мама, а почему у
этого Ламеха было сразу две жены? – спросила однажды девочка.
– Тьфу, бессовестная! Можно ли такие речи
вести?! – рассердилась мать. – Сказано в Писании, что две
жены, – значит, – две. Нам, грешным, не понять, зачем да почему. Ты
читай и проникайся! И повинуйся Слову Божьему. Ибо, как изложено в Писании:
"И сказал Ламех женам своим: «…жены Ламеховы! Вникайте словам моим: я убил
мужа в язву мне и отрока рану мне. Если за Каина отомстится всемеро, то за
Ламеха в семьдесят раз всемеро». Поняла?
Варька ничего не поняла, потому что эту бессмыслицу вообще никто
не в состоянии, видимо, понять, но очень испугалась. С тех пор она никого
ничего не спрашивала, а лишь «проникалась» и «повиновалась», по нескольку раз в
день вместе с матерью принималась креститься и кланяться то в правый угол, где
висел металлический медный крест с распятым Иисусом Христом, то в левый, где
перед раскинувшим хищные крылья иконостасом тускло мерцала лампадка.
Девочка ничего не спросила даже тогда, когда из дома исчезли
и лампадка и все иконы, а мать перестала креститься и кланяться, все молитвы
возносить Богу стала на коленях. Варька молча выслушивала разъяснения матери,
что они с ней «сподобились», что открылась им «истинная» вера в Христа, что
иконы и лампадка им теперь не нужны, что Бог теперь у них постоянно живет в
самой душе, и именно этому Богу, а не тому, который нарисован на иконах, будут
они молиться и что вера их называется теперь баптистской…
Еще мать говорила иногда:
– Православную‑то церковь не открыть теперь в
селе. Где уж! И церковь самое надо, а она, эвон, под амбаром. Опоганили, да и
отдаст разве Захар! И попа, надо и колокол, и все церковное имущество… Кто
даст, где взять? А молитвенный домишечко, Бог даст, откроем. Четыре стены,
потолок – и вся недолга. И дело легче, и шуму меньше…
Предыдущая Следующая