Предыдущая Следующая

уточнил:

   - Фамилия как твоя?

   - Богатька, - сказал Петрок и смутился, впервые устыдившись собственной

фамилии, так несуразно прозвучала она на этом  убогом,  заваленном  снегом

дворе.

   - Так богатой вам  жизни,  товарищ  Богатька,  -  пожелал  на  прощание

председатель ЦИКа, и они все, пригнув от ветра головы, начали  пробираться

по своим прежним следам к большаку.

   Петрок смешался и опять не ответил, глядя на этих людей и  взволнованно

повторяя  в  мыслях:  "Где  там  богатой,  где  там  богатой..."   Прежние

неизбывные хлопоты охватили его с новой силой - ржи в  истопке  оставалось

пуда четыре, впрочем, с хлебом, может, и дотянули бы до крапивы и  щавеля,

если бы побольше было картошки. Картошка, однако,  кончалась,  неурожайное

на нее выдалось лето - вымокла от дождей, сгнила под стеблем.  Неизвестно,

как теперь дожить до новой?

 

 

 

 

23

 

 

   Как-то, однако, дожили до весны, не сытно, скорее голодно, но дождались

теплых солнечных  дней  и  зеленой  травы.  Степанида  из  первой  крапивы

наловчилась готовить какое-то варево, которое, если его побольше заправить

салом, так можно было есть. Хуже получилось с хлебом - хлеба не  было.  Но

председатель колхоза Богатька Левон ухитрился  дополнительно  распределить

на трудодни три бурта прошлогодней картошки, и Петрок  привез  к  Первомаю

телегу вялых проросших клубней. Ничего,  ели,  мешали  с  ячменной  мукой,

пекли лепешки, хотя остатки ячменя также берегли на крупу для супа.

   Наконец в самую силу вступило лето,  в  мае  прошли  обильные  дожди  с

грозами, и озимые даже на суглинках дружно пустились в рост.  Озимое  поле

было как раз по эту сторону большака, возле оврага,  хутора  и  дальше  по

всей Голгофе. Иногда при  случае  или  в  свободную  минуту  Петрок  бегло

окидывал оком поле и радовался: хорошая обещала быть  в  этом  году  рожь.

Если не засушит летом, не зальет на  Илью,  достоит  погода  до  спаса.  А

сенокосы были уже готовы, и  Левон  собирал  мужиков  на  "пробу  косы"  в

Бараньем  Логу  возле  речки.  С  непривычки  или  от  недоедания   Петрок

задохнулся на третьем прокосе, закололо в груди, перехватило  дыхание,  но

он знал: это сначала, потом все пройдет, как только втянется в общий ритм,

неужто он хуже других? Вот и Левон, хотя и с тремя пальцами на руке, а как

защемит меж них косовище, так машет как  одержимый.  На  косьбе  никто  не

хочет  оказаться  слабее,  каждый  тянется   за   другими   из   последней

возможности. В тот субботний вечер разбили делянки,  определили,  какие  и

Предыдущая Следующая