Предыдущая Следующая

самая  красивая и самая непутевая -- как раз в это лето ушла из

отчего дома. Артем в тот день собирался па  работу:  он  только

что  устроился  копать канавы и очень важничал. Отец с братьями

уже ушли на завод, мать кормила Артема на кухне; Артем  считал,

что он один на один с мамой, и капризничал:

     -- Мам.  я  не хочу с маслом. Мам, я хочу с сахаром. И тут

вошла Роза. Взъерошенная, невыспавшаяся, в детском халатике, из

которого давно уже торчали обе коленки, локти и клочок  живота.

Она   была   всего   на  три  года  старше  Артема,  училась  в

строительном  техникуме,  носила  челку  и  туфли  на   высоком

каблуке,  и Артем был чуточку влюблен в жгучее сочетание черных

волос, красных губ и белых улыбок.  А  тут  никаких  улыбок  не

было, а была какая-то невыспавшаяся косматость.

     -- Роза,  где  ты  была ночью? -- тихо спросила мама. Роза

выразительно повела насильно  втиснутым  в  старенький  халатик

плечом.

     -- Роза, здесь мальчик, а то бы я спросила не так,-- опять

сказала  мама  и  вздохнула.--Тебя  один раз нахлестал по щекам

отец, и тебе это, кажется, не понравилось.

     -- Оставьте вы меня! -- вдруг выкрикнула  Роза.--  Хватит,

хватит и хватит!

     Мама  спокойно  и  внимательно  посмотрела  на нее, долила

чайник,  поставила  на  примус  и  еще  раз  посмотрела.  Потом

заговорила:

      -- Я  сажала  тебя  на  горшочек  и  чинила твои чулочки.

Неужели же сейчас мне нельзя сказать всей правды?

     -- А мне надоело, вот и все! -- громко, но все же  потише,

чем  прежде,  заявила Роза.-- Я люблю парня, и он меня любит, и

мы распишемся. И если надо уйти из дома, то я уйду из дома,  но

мы все равно распишемся, вот и все.

     Так  Артем  узнал  о любви, из-за которой бегут из родного

дома. И любовь эта была не в бальном  наряде,  а  в  стареньком

халатике,  выпирала из него бедрами, плечами, грудью, и халатик

трещал по всем швам. А в том, что это любовь, у Артема не  было

никаких сомнений, поскольку уйти из дома от сурового, но такого

справедливого отца и от мамы, добрее и мудрее которой вообще не

могло быть, уйти из этого дома можно было только из-за безумной

любви.  И  гордился,  что  любовь  эта  нашла  Розу,  к немного

беспокоился, что его-то она как раз обойдет стороной.

     Отец категорически запретил упоминать имя дочери  в  своем

доме.   Он  был  суров  и  никогда  не  изменял  даже  нечаянно

сорвавшемуся  слову.  Все  молчаливо  согласились  с  изгнанием

блудной дочери, но через неделю, когда взрослые ушли на работу,

мама сказала, старательно пряча глаза:

Предыдущая Следующая