Предыдущая Следующая

Фрол выдернул локоть из цепких Устиновых пальцев. Медленно, неуклюже повернулся к нему всем телом.

– Фрол! – испуганно и все‑таки с угрозой воскликнул Устин, невольно отступая.

– Ты не сверкай глазами, гад, – хрипло проговорил Курганов, – ты не сверкай! Я вот что отвечу тебе… Вот что… – И шагнул к Устину. – Меня, значит, попросишь?! Меня?!

Морозов пятился к печке, задел кочергу, которой Пистимея недавно шуровала поленья. Кочерга с грохотом упала на пол. Морозов быстро нагнулся и поднял ее.

Фрол остановился. Он помолчал‑помолчал и сказал обессиленным каким‑то голосом:

– Оставь кочергу‑то.

– Вот и все. – Устин бросил кочергу на прежнее место. – Давно бы пора запомнить: осилил я тебя навсегда…

– Ты?! – насмешливо качнул головой Фрол Курганов. – Нет… не ты меня осилил, а другая сила… другая…

Черные Устиновы глаза сузились, брови вскинулись и опустились.

– Что же это за сила… неведомая? – спросил он. Спросил негромко и как‑то даже осторожно.

– Неведомая? Ничего, скоро, коль не ошибаюсь, начнешь помаленьку ведать…

Устина точно прошило с пяток до головы электрическим током.

– Что? Что?! – воскликнул он, сделав несколько шагов от печки.

– Ишь, верно, значит, – сказал Фрол. – В голосе‑то беспокойство.

Фрол снял шапку с гвоздя, взялся за дверную скобку.

– Что «верно»? Какое беспокойство?! – закричал Устин.

– А то самое, которое… которое заставило тебя сегодня со Смирновым ехать, коня насмерть загнать…

– Фрол!! – Устин сжал кулаки. Лицо его затряслось, как студень. И Фрол, оставив дверную скобку, теперь подошел к Устину вплотную. Тот даже отшатнулся в страхе.

– Вот видишь, – сказал он прямо в лицо Устину. – Я не знаю, кто ты, да вижу тебя насквозь. Ничего, не морщись, давай уж начистоту… Так вот… Мутишь воду тут, давно мутишь. Не вижу, что ли, не чувствую? Только Светлиху вон… не испоганишь ведром помоев!..

– Ты… ты… ты‑то кто? – опять выкрикнул Устин. – Ты сам‑то… Вместе с Филькой Мень…

– Это у тебя главный козырь, давно знаю, – перебил Фрол. – А я вот что скажу тебе: ветки дерева вместе растут, да в разные стороны глядят.

– Рухнет… дерево, тогда… тогда все ветки… – торопливо, будто боясь, что его перебьют, закричал Устин.

– Что ж тогда? – спокойно произнес Курганов. – И тогда не все в землю уткнутся. Некоторые в небо глядеть будут.

Предыдущая Следующая