Предыдущая Следующая

     - Доктор!

     -  Ничего  не  позволю  себе  дурного,  Филипп   Филиппович,   -   не

беспокойтесь, - железным голосом отозвался Борменталь и завопил: - Зина  и

Дарья Петровна!

     Те появились в передней.

     - Ну, повторяйте, - сказал Борменталь  и  чуть-чуть  притиснул  горло

Шарикова к шубе, - извините меня...

     - Ну хорошо, повторяю, - сиплым голосом ответил совершенно пораженный

Шариков, вдруг набрал воздуху, дернулся и попытался крикнуть "караул",  но

крик не вышел и голова его совсем погрузилась в шубу.

     - Доктор, умоляю вас.

     Шариков закивал головой, давая  знать,  что  он  покоряется  и  будет

повторять.

     - ...Извините меня, многоуважаемая Дарья Петровна и Зинаида?..

     - Прокофьевна, - шепнула испуганно Зина.

     -  Уф,  Прокофьевна...  -  говорил,  перехватывая  воздух,   охрипший

Шариков, - ...что я позволил себе...

     - Себе гнусную выходку ночью в состоянии опьянения.

     - Опьянения...

     - Никогда больше не буду...

     - Не бу...

     - Пустите, пустите его, Иван Арнольдович, -  взмолились  одновременно

обе женщины, - вы его задушите.

     Борменталь выпустил Шарикова на свободу и сказал:

     - Грузовик вас ждет?

     - Нет, - почтительно ответил Полиграф, - он только меня привез.

     - Зина, отпустите машину. Теперь имейте в виду  следующее:  вы  опять

вернулись в квартиру Филиппа Филипповича?

     - Куда же мне еще? - робко ответил Шариков, блуждая глазами.

     - Отлично-с. Быть тише воды, ниже травы. В противном случае за каждую

безобразную выходку будете иметь со мною дело. Понятно?

     - Понятно, - ответил Шариков.

     Филипп Филиппович во все время насилия над Шариковым хранил молчание.

Как-то жалко он съежился у  притолоки  и  грыз  ноготь,  потупив  глаза  в

паркет.  Потом  вдруг  поднял  их  на  Шарикова   и   спросил,   глухо   и

автоматически:

     - Что же вы делаете с этими... С убитыми котами?

     - На польты пойдут, - ответил Шариков, - из них белок будут делать на

рабочий кредит.

     Засим в квартире настала тишина и продолжалась двое  суток.  Полиграф

Полиграфович утром уезжал на грузовике, появлялся вечером, тихо  обедал  в

компании Филиппа Филипповича и Борменталя.

     Несмотря на то, что  Борменталь  и  Шариков  спали  в  одной  комнате

приемной,  они  не  разговаривали  друг  с  другом,  так  что   Борменталь

соскучился первый.

     Дня через два в квартире появилась худенькая с подрисованными глазами

барышня в  кремовых  чулочках  и  очень  смутилась  при  виде  великолепия

Предыдущая Следующая