Предыдущая Следующая

 

- Вота - из колодца от Спиридонова, - не давали, черти...

 

Он поставил ведро на пол, бросился куда-то в угол, снова явился и, подавая стакан Орлову, продолжал тараторить:

 

- У вас, говорят, холера... Я говорю, ну, так что? И у вас будет, теперь уж она пойдёт чесать, как в слободке... Дык-он меня как ахнет по башке!..

 

Орлов взял стакан, зачерпнул из ведра воды и одним глотком выпил её. В ушах его звучали мёртвые слова:

 

"Это... я... умираю..."

 

А Чижик вьюном вертелся около него, чувствуя себя как нельзя более в своей сфере.

 

- Дайте пить, - сказал гармонист, двигаясь по полу вместе со столом.

 

Чижик подскочил к нему и поднёс к чёрным губам его стакан воды. Григорий, прислонясь к стене у двери, точно сквозь сон слушал, как больной громко втягивал в себя воду; потом услыхал предложение Чижика раздеть Кислякова и уложить его в постель, потом раздался голос стряпки маляров. Её широкое лицо, с выражением страха и соболезнования, смотрело со двора в окно, и она говорила плаксивым тоном:

 

- Дать бы ему сажи голландской с ромом: на стакан чайный - сажи две ложки хлёбальных, да рому до краёв.

 

А кто-то невидимый предложил деревянного масла с огуречным рассолом и царской водкой.

 

Орлов вдруг почувствовал, что тяжёлая, гнетущая тьма внутри его освещается каким-то воспоминанием. Он крепко потёр себе лоб, как бы желая усилить яркость этого света, и вдруг быстро вышел вон, перебежал двор и исчез на улице.

- Батюшки! Сапожника схватило! В больницу побежал, - крикливо плачущим голосом объяснила стряпка его бегство.

 

Матрёна, стоявшая рядом с ней, посмотрела широко открытыми глазами и, побледнев, вся затряслась.

 

- Врёшь ты, - хрипло сказала она, едва двигая белыми губами, Григорий этой поганой болезнью не захворает, - не поддастся!

 

Но стряпка, горестно воя, уже исчезла куда-то, и через пять минут на улице около дома купца Петунникова глухо гудела кучка соседей и прохожих. На всех лицах чередовались одни и те же чувства: возбуждение, сменявшееся безнадёжным унынием, и что-то злое, уступавшее иногда место деланной удали. Со двора к толпе и обратно то и дело летал Чижик, сверкая босыми ногами и сообщая ход событий в комнате гармониста.

 

Публика, тесно сбившись в кучу, наполняла пыльный и пахучий воздух улицы глухим гулом своего говора, а иногда сквозь него вырывалось крепкое ругательство, злое и бессмысленное.

 

- Смотрите - Орлов-то!

 

Орлов подъехал к воротам на козлах холщёвой фуры, которой правил угрюмый человек, весь одетый в белое. Он рявкнул глухим басом:

Предыдущая Следующая