Предыдущая Следующая

руководства. Правда, руководить хозяйством взялся бригадир третьей бригады

Автух из Загрязья, и, странно, человек, который  всегда  неплохо  ладил  с

Левоном,  вроде  никогда  с  ним  не  ссорился,  теперь  подписаться   под

ходатайством за него отказался ("А откуда я знаю, вредитель  он  или  нет?

Раз органы взяли,  так  что-то  знают").  Степанида  недолго  уговаривала,

рассердилась, обозвала его "волкодавом",  как  иногда  называли  Автуха  в

деревне, и побежала через лес в район.

   Оттуда она вернулась не скоро, уже гнали с поля коров, и Петрок  только

приволокся с косьбы; казалось, сам без рук и без ног, усталый и злой -  на

жизнь, жену, работу. Молча отрезал ломоть сала  из  кадки,  отломал  кусок

черствого, с мякиной хлеба - очень хотелось есть, с усталости  подгибались

ноги. И тут увидел во дворе жену. Степанида медленно ковыляла от  воротец,

припадая на одну ногу, и он вспомнил, как два дня назад она жаловалась  на

боль в пятке, верно, занозила где-то, конечно, с  пасхи  босая  бегает  по

лесу, полям, покосам, а теперь  еще  и  по  деревням.  Едва  доковыляв  до

завалинки, Степанида упала, немного погодя Петрок подошел  к  ней  и,  жуя

беззубым ртом твердую корку, спросил:

   - Ну что? Что сказали?

   - А ничего. Вернули, - она бросила под ноги сложенную вчетверо бумагу.

   - Ай-яй! Что ж делать?

   - А я знаю?

   Степанида попыталась встать, но тут же снова опустилась на завалинку  -

пятка болезненно нарывала, без палки Степанида  уже  не  могла  перейти  в

хату. В тот вечер корову кое-как подоил Петрок с дочкой, потом  он  сорвал

под тыном большой лист лопуха и обвязал им  распухшую,  горячую  на  ощупь

стопу. Степанида стала непривычно раздражительной, все было не по ней, она

коротко, зло фыркала на него и даже на Феню, но Петрок  понимал  ее  и  не

обижался, знал, беда лучше не  делает.  Он  сам  позагонял  кур,  накормил

поросенка, принес воды из колодца и только прилег на лавке  в  сенях,  где

спал эти ночи, как Степанида окликнула его из запечья:

   - Петрок, иди сюда!

   Превозмогая усталость, он неохотно поднялся  и  через  раскрытую  дверь

приволокся к ней в нижнем белье.

   - Петрок, надо съездить в Минск, - тихо, но твердо сказала она.

   - В Минск?

   - Ага. К товарищу Червякову.

   Петрок уже догадался, в чем дело, и молчал как оглушенный - не шуточка,

в Минск. И ехать ему, человеку, который в Полоцк ездил три раза в жизни, и

то два из них, когда был молодой, при царе. Но ведь и она  не  может,  сам

видел, куда ей с такой ногой, а Левона в самом деле жаль было и  ему.  Как

Предыдущая Следующая