Предыдущая Следующая
- Хана прогрессивкам,
Марья: валить вскорости нечего будет. Надо бы подыскать чего поспособнее, пока еще
пилы в ушах журчат.
И подыскал: лесником
в последнем охранном массиве при Черном озере. Покосы бесплатно, рыбы навалом, и
дрова задарма. Вот тогда-то он себе пятистенок и отгрохал, и добра понапас, и хозяйство
развел, и хозяйку одел - любо-дорого. Одно слово: голова. Хозяин.
И держал себя в соответствии:
не елозил, не шебаршился. И рублю и слову цену знал: уж ежели ронял их, то со значением.
С иным за вечер и рта не раскроет, а иного и поучит уму-разуму:
- Нет, не обратал ты
жизнь, Егор: она тебя обратала. А почему такое положение? Вникни.
Егор слушал покорно,
вздыхал: ай, скверно он живет, ай, плохо. Семью до крайности довел, себя уронил,
перед соседями стыдоба - все верно Федор Ипатыч говорит, все правильно. И перед
женой совестно, и перед сыном, и перед людьми добрыми: Нет, надо кончать ее, эту
жизнь. Надо другую начинать: может, за нее, за буду щую светлую да разумную, Федор
Ипатыч еще рюмочку нальет, сдобрится?..
- Да, жизнь обратать
- хозяином стать: так-то старики баивали.
- Правда твоя, Федор
Ипатыч. Ой, правда!
- Топор ты в руках
держать умеешь, не спорю. Но - бессмысленно.
- Да уж. Это точно.
- Руководить тобою
надо, Егор.
- Надо, Федор Ипатыч.
Ой, надо!..
Вздыхал Егор, сокрушался.
И хозяин вздыхал, задумывался. И все тогда вздыхали. Не сочувствуя - осуждая. И
Егор под их взглядами еще ниже голову опускал. Стыдился.
А вникнуть если, то
стыдиться-то было нечего. И работал Егор всегда на совесть, и жил смирно, без баловства,
а получалось, что кругом был виноват. И он не спорил с этим, а только горевал сильно,
себя ругая на чем свет стоит.
С гнезда насиженного,
где жили в родном колхозе если не в достатке, так в уважении, с гнезда этого в одночасье
вспорхнули. Будто птицы несмышленые или бобыли какие, у которых ни кола ни двора,
ни детей, ни хозяйства. Затмение нашло.
Тем мартом - метельным,
ознобистым - теща померла, Харитины да Марьицы родная маменька. Аккурат к Евдокии
преставилась, а на похороны родня в розвальнях съезжалась: машины в снегах застревали.
Так и Марьица прибыла: одна, без хозяина. Отплакали маменьку, отпели, помянули,
полный чин справили. Сменила Марьица черный плат на пуховую шаль да и брякнула:
- Отстали вы тут от
культурной жизни в своем навозе.
- То исть как? - не
понял Егор.
- Модерна настоящего
нету. А у нас Федор Ипатыч новый дом ставит: пять окон на улицу. Электричество,
универмаг, кино каждый день.
Предыдущая Следующая