Предыдущая Следующая

главному дому Минска, где заседало правительство.

   Здесь он придержал шаг - надо было  собраться  с  духом.  Это  тебе  не

сельсовет и даже не райисполком, где сделал три шага с улицы, и ты  уже  в

дверях, на пороге. А здесь? Попробуй угадай, к которым из множества дверей

во дворе следует подойти, а  ведь  там  еще  охрана,  пустят  ли  его  без

документа? Надо будет проситься.  Чувствуя  все  большую  озабоченность  и

теряя и без  того  не  ахти  какую  решимость,  Петрок  помалу  шел  вдоль

дома-дворца, все приглядываясь к дверям - к которым же из них направиться?

Он думал, может, кто повернет туда с улицы, тогда бы и он пошел следом, но

с улицы никто не сворачивал, все  шли  по  тротуару.  Неизвестно,  сколько

минуло времени, уже взошло где-то солнце, только разве его здесь  увидишь,

среди  заслонивших  полнеба  домов.  На  земле  повсюду  лежала  густая  и

прохладная, как утром в ельнике, тень.

   Так, ничего не решив и ни на что не отважившись, Петрок миновал широкий

двор-площадь, с трех сторон зажатый домом, прошел  еще  немного  и  увидел

сбоку очень красивый, из красного кирпича костел.  В  другой  раз  он  бы,

наверно, полюбовался им, но не теперь. Начиная уже волноваться, он нащупал

под булавкой Степанидины бумаги, хотел было достать  кисет,  закурить,  но

передумал, повернулся и снова пошел к Дому правительства.

   На этот раз он не стал рассматривать его фасад и выбирать двери,  сразу

из-за угла повернул к тем, что были поближе,  за  широким  рядом  каменных

ступеней.  На  ступеньках  и  возле  дверей  никого  вроде  не  было,  но,

присмотревшись, Петрок  заметил  за  стеклом  что-то  белое,  что  сначала

коротко шевельнулось, а потом настороженно замерло.  Это  был  милиционер,

Петрок узнал его по белой рубашке, наискось перетянутой черным  ремнем  от

кобуры,  и  белой,  со  звездой  фуражке  на  голове.  Стало  видать,  что

милиционер из-за стекла также принялся рассматривать Петрока, который  уже

вышел на середину двора, однако все больше замедлял шаг. Усилием  воли  он

принуждал себя идти, хотя ноги  плохо  подчинялись  ему,  упрямо  норовили

повернуть в сторону, туда, где было много людей и куда не достигал  взгляд

милиционера. И так случилось, что ноги одержали верх над его намерением  -

свернули от прямого направления, и Петрок с радостным облегчением повернул

прочь со двора к улице, на тротуар.

   Тут он сбросил с себя  напряжение,  вздохнув,  почувствовал,  что  весь

мокрый от пота, словно на том прокосе в Бараньем Логу,  и  какое-то  время

Предыдущая Следующая