Предыдущая Следующая
Петрок и так и
этак поворочался на своем сенничке, повздыхал,
услышал,
что Степанида тоже ворочается в запечье, и тихо спросил:
- Баба, не
спишь?
- Сплю. Почему
же нет, - неохотно отозвалась Степанида и смолкла.
- А я так думаю,
может, напрасно боимся? Зачем мы им? Как приехали, так
и уедут.
- Если бы! А то
вон из местечка не вылезают. Учитель этот да Подобед из
сельпо до сих пор на веревках качаются.
- Ай, не говори
такое напротив ночи. Не дай бог! -
отмахнулся Петрок,
уже пожалев, что начал этот разговор с женой.
Больше они не
переговаривались, и Петрока мало-помалу сморил
тревожный
неглубокий сон, не приносящий ни отдыха, ни успокоения.
Ему долго снились
какие-то черви
- целый клубок
мелких, будто мясных
червей, которые
ползали, шевелились,
кишели, свивались возле
его ног. Петроку
стало
противно, даже почему-то страшно, и он проснулся. Сразу
понял, что еще
рано, еще не кричали петухи в
Выселках, в тишине
хаты звучно тикали
ходики, но не хотелось вставать, смотреть время, и
он продолжал лежать
неподвижно, пытаясь заснуть или дождаться рассвета. Думы
его были
все о
том же: как жить на свете, в котором так неожиданно и без
остатка рухнули
прежние порядки, на
что опереться, чтобы
удержаться в этой
трудной,
тревожной жизни! Думал о сыне Федоре, которого, наверно,
уже нет в живых -
такая война и столько погибло народу. Да и про
Феню тоже. С
весны от
девчонки не было никаких известий, ждали на каникулы домой,
но она так и
пропала в Минске. Может, ушла на восток и
теперь где-либо за
фронтом,
все-таки училась на докторшу, там теперь такие нужны.
Это было
бы самое
лучшее, лишь бы не попала к немцам. А если не остереглась
от них в городе
или по дороге домой?.. Страшно было подумать, что
в такое время
могло
случиться с девчонкой.
Под утро он все
же уснул ненадолго и проснулся, заслышав
Степанидины
шаги по хате. Начинался новый тревожный день, в
запотевших с ночи
окнах
серел ненастный рассвет. Одетая в ватник Степанида
отодвинула занавеску
возле кровати.
- Ты бурт
окончи. А то без картошки останемся. И поросенка накорми. Ну,
я погнала...
Она вышла во
двор, и вскоре ее шаги прошуршали возле
истопки, потом
послышался топот коровьих ног во дворе. Видно, погнала
Бобовку в Бараний
Лог, ясное дело, там, в стороне от большака, будет
спокойнее.
Петрок начал
неохотно вставать: свесил с кровати босые, в
подштанниках
ноги, посидел так, размышляя, закурить теперь или сначала
надеть штаны.
Предыдущая Следующая