Предыдущая Следующая

как огромная тяжесть потянула  ее  в  сторону,  она  было  испугалась,  но

все-таки удержала, и Петрок забросал яму землей.

   - Помоги, боже, не отступись от рабов твоих, - проговорил он,  крестясь

и утирая вспотевшее, изможденное  за  эти  трудные  дни  лицо.  Она  также

перекрестилась, подумав: а вдруг и в самом деле поможет? Отведет  беду  от

этой их проклятой людьми и богом земли.

   Крест простоял весну и лето на самой вершине пригорка,  над  оврагом  и

лесом, поодаль от дороги, и всякий, кто шел или ехал  по  большаку,  видел

этот знак человеческой беды. Тогда же кто-то из  выселковцев  назвал  этот

пригорок Голгофой, и с его легкой руки так  и  пошло:  Голгофа,  или  гора

Голгофа, или даже Петрокова Голгофа. Так продолжали называть и после того,

как местечковые комсомольцы Копылов, Меерсон  и  Хвасько  осенью  повалили

крест. Как-то зашли на хутор, попросили пилу,  которую  Петрок  принес  из

истопки, а Степанида еще угостила их квасом - как раз  настоялся,  хороший

был квас,  -  ребята  пошутили,  попили  и  пошли.  Она  думала,  что  они

направятся к оврагу или в  сторону  леса,  а  они  повернули  по  меже  на

пригорок и за каких-нибудь десять минут спилили крест.  А  потом,  принеся

пилу, прочитали им длинную нотацию о вреде религиозных  верований.  Петрок

насупился, умолк и не спорил, а Степанида зло поругалась с ними, вспомнив,

как весной, когда она с Петроком разбивалась на той Голгофе, им  никто  не

собрался помочь, а теперь, как вырос ячмень, этим олухам, видишь ли, крест

глаза колет. Но что ребятам слова, они посмеялись  над  ее  темнотой  и  с

сознанием исполненного долга пошли в местечко.

   А название пригорка осталось и, верно, чаще  останется  надолго,  точно

определяя невеселую сущность этого малопригодного для хлеборобства  клочка

земли, освященного слезами, трудом, многолетними крестьянскими муками.

 

 

 

 

15

 

 

   Зима поворачивала на  весну  -  кончились  вьюги,  днем  потеплело,  на

солнечной стороне двора в полдень капало  с  крыши,  хотя  ночью  еще  жал

крепкий морозец, даже потрескивало по углам. Утро начиналось  широким,  на

полнеба  разливом  багряной  зари,  из-за  леса  в  серой  морозной  дымке

поднималось красное солнце, набиралось силы, и вскоре  длиннющие  тени  от

деревьев,  пригорков,  столбов  полосовали  все  поле  с   осевшим   после

оттепелей, плотным, хрустящим  снегом.  В  морозной  утренней  дали  нежно

просвечивала сероватая просинь леса, едва  заметная  пестрота  перелесков,

Предыдущая Следующая