Сайт поклонников творчества Нины Руслановой NinaRuslanova.ru

Kinoafonya.ru Главная

Kinoafonya.ru Биография

Kinoafonya.ru Творческая биография

Kinoafonya.ru Фильмография

Kinoafonya.ru Кадры из фильма "Ванечка"
Kinoafonya.ru Кадры из фильма "В ожидании чуда"
Kinoafonya.ru Кадры из фильма "Будьте моим мужем"
Kinoafonya.ru Кадры из фильма "Афоня"
Kinoafonya.ru Кадры из фильма "У реки"
Kinoafonya.ru Кадры из других фильмов

Kinoafonya.ru Статьи

Kinoafonya.ru Баннеры и друзья

Kinoafonya.ru

Предыдущая Следующая

Петр Иванович видел по лицу старика, что перед ним встают, как живые, картины прошлого, что он сейчас не здесь, а там, далеко где‑то. И возможно, он в самом деле не слышал его вопросов. И хорошо, если так. У каждого человека, вероятно, есть что‑то такое, плохое ли, хорошее ли, но принадлежащее только ему. И никогда не надо человека просить рассказывать об этом, потому что просьбы бесполезны. Человек расскажет сам, если захочет. А если нет, все это умрет вместе с ним.

Петр Иванович сидел молча. Он просто ждал.

– Верно говорят: прожитое не вернется, а в памяти не сотрется, – опять встрепенулся старик. – Но память‑то моя, да судья ей не я… А что же я, ты спрашиваешь? В общем, мил парень, потерял я голову после того, как шкуру медвежью бросила она мне под ноги. Как случилось? А как молния сверкает? Нету‑нету, да вдруг вспыхнет от края до края. Свету столь, что глаза ломит. Вот так. В этом свете я будто увидел другую Марью: мать честная, да ведь она за меня в могилу ляжет, если что! Зверь в лесу нападет – она ему на спину прыгнет, человек ножом замахнется – свою грудь подставит… Помучился я так с полгода, а может, и больше, да и пришел к ней: «Бери, говорю, мельницу».

Встала она. Медленно встала с лавки, бледная, как стена. Я смотрю – дрожат у нее губы, что листочки. Дрожат, как тогда… а слов нету. Опустил я голову и уставился ей на живот. А живот большой, круглый.

«Чего смотришь? – спросила наконец она. – Не узнаешь?»

А чего узнавать? Давно знаю, что ребенок у нее от меня будет. Лупаю глазами, а ничего уже не вижу. Только чую – щеку обожгло, будто кто теркой царапнул. Потом другую. И на развороченное мясо кипятком, кипятком…

Молча отхлестала она меня. Я стою как болван. Только глазами по‑прежнему хлоп‑хлоп.

«За что?» – спрашиваю.

«Уходи… со своей мельницей! Я так дешево не продаюсь…»

Прошептала и рухнула на пол. Не понял я ничего.

В ту же ночь она родила Иринкину мать…

… Потом и началось: я хожу – она меня в дом не пускает, я хожу – она не пускает. Филька Меньшиков своим гоготом съедает меня:

«Пропал ты, Анисим! У ней теперича семья прибавилась, одной мельницы мало – другую покупай. А там семья ишшо прибавиться – ить большевики у ней на хватере стоят. Вытряхнет она тебя с этими большевиками из последних штанов».

В ту пору много разных агитаторов за советскую власть приезжало. И все у Марьи останавливались да у Захарки. Днем на митингах они высказывались, с мужиками толковали о чем‑то, а ночами их выстрелы из‑за плетня подстерегали. Я знал, что это Филька охотится на них, да какое мне было тогда дело! К тому же думаю: а ну как, правда, с этими приезжими она… Одно слово – дурак был.


Предыдущая Следующая
 
Сайт создан в системе uCoz